Иногда такой господин, попав впросак, схватится за слово «не понимаю», как софист Калликл в платоновском диалоге «Горгиас». Что ни скажет ему Сократ — один ответ «не понимаю». «Не понимаю твоего умничанья, Сократ». «Не знаю, что ты говоришь» и т.д. и т.д. Так и вышел бы Калликл из спора, если б учитель его, Горгиас, не приказал ему продолжать. «Нет, нет, Калликл, отвечай и для нас, чтобы исследование было доведено до конца» (Горгиас. 497. А.В.). Иногда все это делается «тоньше». Вы привели сильный, но сложный довод, против которого противник не может ничего возразить, он тогда говорит с иронией: «простите, но я не могу спорить с вами больше. Такие доводы — выше моего понимания. Они слишком учены для меня» и т.п. и т.п.
После этого иного упрямца никак не заставишь продолжать спор: не схватить же за ногу, чтоб удержать его. Иного можно удержать «в споре», заявив, что, если он не понял довода, то вина в нашем неуменьи ясно высказать его, а не в его уме и т.п.
К сожалению, в более грубой или более утонченной форме «притушивание спора» и «срывание спора» встречается не очень редко. Для иллюстрации этого приема, а также для иллюстрации другой «естественной уловки», именно «хора» полуслушателей и полуучастников спора, всячески восхваляюшего доводы одной стороны и злостно порицаюшего доводы другой стороны, приведу остроумный образец спора из Мольеровской «Критики Школы Женщин».
| Лизида (противник «шевалье» Доранта). Наконец, само название — «драматическое произведение» происходит от одного греческого слова, которое означает «действовать», и дано для того, чтобы показать, что сама сущность этого произведения состоит в действии. В разбираемой же комедии действия нет вовсе. Вся она состоит в рассказах Агнессы или Гораса.
Маркиза. Ах! Ах! Шевалье. Климена. Вот остроумное замечание! Это называется — смотреть в суть вещей. Лизида. Что может быть менее остроумно или, лучше сказать, что так низменно, как иные выражения этой комедии, над которыми все смеются, — особенно слово о рождении детей из уха? Климена. Превосходно. Элиза. Ах! Лизида. А сцена со слугой и служанкой в доме? Разве она не длинная до надоедливости? Разве она не совершенно невыносима? Маркиз. Это верно. Климена. Безусловно правильно. Элиза. Он прав. Лизида. Не слишком ли легко Арнольф дает свои деньги Горасу. И при том ведь он смешное лицо в пьесе. Следовало ли заставлять его совершать действие благородного человека? |
57
