| ширеса | 27 |
сюволясь везде и меколи ивадсь: „Мавра, а Мавра!“ Ивадеманцты эвондась ава кядьсонза тарелка мархта, конань лангса морафтыти знакомай ни коськшись. И синь йотксост ульсь тяфтама корхтама:
„Ков тиить тон каготть, разбойница?“
„Ей богу, барин, ашине няй, афоцю пакшкада башка, конань мархта тонць тавадыть рюмкать“.
„А мон сельмотнень коряс няйса, тон салайть“.
„Да мезенди мон саласа? Вдь тейнь сонь эздонза аш кодамовок цебярь; сьормас мон аф содан“.
„Васькафнят, тон кандыть сонь понамарьть цьоранянцты; сон сьормадома машты, вов тон и кандыть тейнза“.
„Да понамарьть цьораняц, кда тейнза эряви, кагод муй. Пяк эряви тейнза тон* кагод пакшкяце!“
„Вов няйсак! Страшнай судса тянкса тонь шяйтаттне пицетядязь кшнинь цянгса! Вов ванцак, кода пицетядязь!“
„Да мезенкса пицесамазь, кли мон четверткать кядезонга ашине сявонде? Катк ни кодамовок авань лия лафчашинкса, а саламанкса монь кивок нинге ашемань пице“.
„А вов шяйтаттне тонь и пицетядязь! мярьгихть: „вов тянкса тонь, мошенница, сянкса, што баринть васькафнекшнийть!„* Да толу цянкса тонь и пицетядязь!“
„А мон мярьган: „аш мезенкса! Ей богу, аш мезенкса, мон ашине сяв... „Да* вов сон ащи шра лангса. Фалу аш мезенксонга сюцекшнесамак!“...
Плюшкин няезе, афкукс, четверткать и афламняс лоткась, мотерьфтезень трванзон и азозе: „Ну, мес ни тон тяшкава вишкомоть: кяльце аф кирдеви! Тейнза аньцек аст фкя вал, а сон тейть ответонди кемонь азы! Архт кантт толня сьормать печатламс. Да ожу, тон кандсак куяста тиф свецять, куясь курок шяняды: палы — и мезевок аф ляды эздонза, аньцек убытка тии, а тон кантака тейнь шявня!“
Маврась тусь, а Плюшкинць озась креслатненди, сявсь кядезонза долга, кувать нинге сембе шири шарфнезе четверткать, думандакшнесь: аш ли сонь эздонза кадомс нинге осьмушканя, но меколи няезе, што тянь коданга тиемс аш кода; долгать яцезе кодама бди куштаф и потмакссонза пяк лама кару мархта жидкостти и кармась сьормадома, музыкальнай нота лангс буквань тиендема, сияк кирнезе кяденц тароманц, конац комотнесь сембе каготть ланга, скупойста сьорматкшнезе строчкать лангс строчкать и ужяльдезь думандась сянь колга, што нинге лядонды лама вастта строчкатнень йоткс.
И тяфтама ничтожествас, мелочностьс, гадостьс мог пачкодемс ломанць! Мог тяшкава полафтовомс! И похожай тя правда лангс? Сембось похожай правда лангс, сембось может лисемс ломанть мархта. Тянипингонь толкс палы од ломанць эводезь комотель ба шири, кда няфтелезь тейнза сонцень жа сирепингонь портретонц. Откс пингонь ляпе кизотнень эзда суровай и ожесточающай мужествати лисемда меле сявость жа эсь мархтонт сайпингонь эряфонкса ломанень сембе движениятнень, тясть кадонда синь ки лангс, сяда меле синь аф мувихть! Грознай, страшнай эсонок учи сирешись, и мезевок аф мрдафты и аф максы меки! Калмось сяда милосерднай сонь корязонза, калмоти ули сьорматф: сей калмаф ломань! Но мезевок аф морафтови бесчеловечнай сирешить кельме, чувствафтома чертанзон эзда.
„И аф содат ли стама ломань тонь приятельхнень эзда“, азозе Плюшкинць сьормать мянцемста, „конанцты эрявкстольхть ба ворьготьф ломатть—ваймот“.
„А тонь и ворготьфтка улихть?“ кеподезе прянц и вишкста кизефтезе Чичиковсь.
„Сянь эса тевське, што улихть. Овоньке йоразень вешемс и мярьгсь: што бта синь аф мувихть, но вдь сон ломанць военнай: мастяр топстыемс шпоранц, а кда ба хлопочамс суттнень вельде...“
„А мзяра синь эздост числаса?“
„Да сизьгемоньшка тожа пуроми“.
„Видецень азондсак?“
„А ей богу станя! Вдь моньцтонь эрь кизоня ворьготькшнихть. Народсь пяк ни ярхцамати жаднай, мезеньгя аф ти-
